(в которой организуются Поиски, а Пятачок чуть-чуть снова не встречает Гиппопотопа)
Однажды, когда Пух сидел дома и пересчитывал горшочки с медом, в дверь позвонили.
— Четырнадцать, — пробормотал Пух. — Входите, пожалуйста. Четырнадцать. Или пятнадцать? Елки-моталки! Опять сбился.
— Привет, Пух, — сказал Кролик.
— Привет, Кролик. По-моему, все-таки четырнадцать.
— Чего четырнадцать?
— Горшочков с медом. Я их считаю.
— А, ну тогда четырнадцать.
— Ты точно знаешь?
— Нет, — сказал Кролик. — А разве это так важно?
— Просто интересно, — скромно сказал Пух. — Очень удобно, когда ты всегда можешь сказать: «У меня осталось всего четырнадцать горшочков меда». Или целых пятнадцать, что тоже может быть.
— Ну, тогда пусть их будет шестнадцать, — предложил Кролик. — Я вот что хотел тебя спросить: ты случайно не видел где-нибудь Мелкого?
— Нет, думаю, что нет, — нерешительно сказал Винни-Пух, а потом, чуть подумав, спросил:
— А Мелкий это кто?
— Да так, один мой Родной и Близкий, — небрежно заметил Кролик.
От этих слов Пуху не стало понятнее, потому что у Кролика было так много Родных и Близких, скольких пород и размеров, что он и сам толком не знал — искать ли Мелкого на вершине дуба или на лепестке лютика.
— Я вообще сегодня никого не видел, — сказал Пух, — никого, кому можно было бы сказать: «Привет, Мелкий». А он что, тебе зачем-то понадобился?
— Да нет, он мне не нужен, — ответил Кролик, — но всегда полезно знать, где твои Родные и Близкие. Даже тогда, когда они тебе совсем-совсем не нужны.
— А, тогда понятно. А он что, потерялся? — спросил Пух.
— Да, — сказал Кролик. — Его уже давно не видно,
думаю, что потерялся. Как бы там ни было, — важно продолжал Кролик, — я обещал Кристоферу Робину организовать Поиски. Придется идти.
Пух с чувством пожелал всего наилучшего своим четырнадцати горшочкам меда, надеясь в глубине души, что их все-таки пятнадцать, и они с Кроликом углубились в Лес.
— Вот теперь, — сказал Кролик, — это самые настоящие Поиски, и я их организовал для того, чтобы...
— Что-что ты с ними сделал?
— Организовал их. Это означает... ну, это когда все ищут не кучей в одном и том же месте, а в разных местах. Вот я и хотел попросить тебя, Пух, сперва поискать у Шести Сосен, а потом прибыть к дому Совы и найти меня там. Понял?
— Нет, — признался Пух, — что я...
— Тогда я встречу тебя у Совы через час.
— А Пятачок тоже организован?
— Все организованы, — на бегу бросил Кролик.
Как только Кролик скрылся из виду, Пух вспомнил, что забыл спросить, что же все-таки представляет собой Мелкий. Из тех ли он Родных и Близких, что так и норовят усесться тебе на нос, или из тех, на кого можно нечаянно наступить. И, поскольку было уже поздно, медвежонок подумал, что неплохо было бы начать Поиски с поисков Пятачка, чтобы выяснить у него, что же нужно искать, прежде чем искать.
«Вряд ли я найду Пятачка у Шести Сосен, — сказал себе Пух. — Потому что его, наверное, Кролик организовал на Особое Пятачковое место. Поэтому сперва нужно найти это Особое Место. Интересно, где бы это могло быть?»
И в голове у него возник следующий план поисков:
Порядок Поисков:
1. Особое Место (Находим Пятачка)
2. Пятачок (Узнаем, кто такой Мелкий)
3. Мелкий (Находим Мелкого)
4. Кролик (Докладываем, что Мелкий нашелся)
5. Снова Мелкий (Докладываем, что Кролик нашелся)
«Ну и беспокойный денек мне предстоит!» — подумал Пух и отправился на Поиски.
И, спустя некоторое время, ему пришлось убедиться, насколько он был прав. Пух вел Поиски так сосредоточенно, что совсем не смотрел под ноги, и случайно наступил на тот маленький-премаленький кусочек Леса, на который, (Пух это точно знал) наступать не следовало никогда. А наступив, подумал: «Я лечу. Обычно так поступает Сова. Интересно, чем же это все кончится?»
БУМ!!!
И это кончилось.
— Ой, — услышал Пух. «Очень интересно, — подумал медвежонок, — я сказал «ой» даже не ойкнув».
— Помогите! — пропищал кто-то слабым тоненьким голосом.
— Это снова я, — решил Пух. — И это уже Трагическая Случайность. Я упал в яму, и мой голос не только говорит сам по себе еще до того, как я хочу сказать что-нибудь, но и стал ужасно противным. Что-то произошло у меня внутри. Елки-моталки!
— Помогите! Помогите!
— Ну вот, опять. Я и не думал ничего говорить, а мой голос сказал. Это Кошмарная Трагическая Случайность.
И тут Винни-Пух подумал, что, возможно, когда ему захочется сказать что-нибудь, голос откажет ему в повиновении. Чтобы проверить эту ужасную догадку, он громко объявил:
— Кошмарная Трагическая Случайность с медведем Пухом!!!
— Пух, — пропищал голосок.
— Да это Пятачок! — ужасно обрадовался медвежонок. — Ты где?
— Внизу, — сказал Пятачок глухим голосом.
— Внизу чего?
— Внизу тебя, — пропищал Пятачок. — Ну-ка вставай!
— Ой-ой-ой! — сказал Пух и вскочил на ноги так быстро, как только мог. — Я что же, на тебя упал?
— Да, — ответил Пятачок, ощупывая все свои косточки.
— Честное слово, я не хотел на тебя падать, — оправдывался Пух.
— И я не хотел оказаться внизу, — грустно сказал Пятачок. — Но все в порядке, Пух, и я так рад тебя видеть. И быть с тобой.
— А что же произошло? — спросил Пух. — И где это мы?
— Я думаю, мы в какой-то яме. Я тут шел себе, искал кого-то, и вдруг меня не стало, и только я хотел посмотреть, куда же это я делся, как кто-то на меня свалился. Это был ты.
— Так и есть, — сказал Пух.
— Да, Пух, — подтвердил Пятачок. — А мы случайно не в Ловушке? — спросил он минутку спустя.
Пух, по правде говоря, еще не думал об этом, но на всякий случай кивнул. И вдруг он вспомнил, как однажды они с Пятачком сделали Пухову Ловушку для Гиппопотопов и сразу понял, что с ними произошло. Они с Пятачком оказались в Гиппопотоповой Ловушке для Пухов!
Вот что с ними случилось.
— А что бывает, когда приходит Гиппопотоп? — с дрожью в голосе спросил Пятачок, когда Пух сообщил ему о своей догадке.
— Он обратит на меня, а я обратю на него, — сказал Пух задумчиво, — так мы будем обращать друг на друга внимание очень долго, а потом он скажет: «ТАК, ТАК».
Пятачок даже содрогнулся от одной мысли об этом «ТАК, ТАК», и ушки у него задрожали.
— А ч-ч-что ты ему скажешь? — спросил он.
Пух попытался придумать, что бы такое сказать, но чем больше он думал, тем больше убеждался в том, что на Гиппопотопово «ТАК, ТАК», сказанное таким голосом, каким оно будет сказано, достойного ответа просто нет.
— А я ничего ему не скажу, — наконец произнес Пух. — Я пробурчу что-ни-будь себе под нос, как будто я жду чего-нибудь.
— А потом, наверное, Гиппопотоп снова скажет «ТАК, ТАК», — предположил Пятачок с тревогой.
— Скажет, это точно, — согласился Пух.
Ушки Пятачка так сильно задрожали, что пришлось прислонить их к стенке Ловушки, чтобы хоть как-то успокоить.
— Он снова скажет «ТАК, ТАК», а я все равно буду бурчать, и это Выведет его из Себя. Потому что, если ты говоришь кому-то «ТАК, ТАК» целых два раза, да еще злорадным голосом, а кто-то в ответ только бурчит, то как только ты собираешься сказать это третий раз, вдруг понимаешь, что... ну что... ну, ты понимаешь...
— Что?
— Что ничего.
— Что ничего?
Пух-то знал что, но в голове у него было так мало ума и так много всего остального, что объяснить это «что» он не мог.
— Ну, просто ничего, — снова сказал Винни-Пух.
— Ты хочешь сказать, что больше тактакать ему не захочется? — с надеждой спросил Пятачок.
Пух с восхищением посмотрел на поросенка и сказал, что именно это он и имел в виду, и что никому не захочется без конца говорить «ТАК, ТАК», если тебе в ответ только бурчат.
— А вдруг он скажет что-нибудь другое?
— Точно. Он скажет: «Ну, и что это такое?» — а я ему скажу, — и это отличная мысль, которая только что пришла мне в голову, — я ему скажу: «Это Ловушка для Гиппопотопов, которую я сделал и сижу вот теперь, жду, когда Гиппопотоп свалится.» — А потом снова забурчу. Это Собьет его с Толку.
— Пух! — закричал Пятачок, теперь уже он восхищался. — Ты нас спас!
— Я? — не совсем уверенно спросил Пух.
Но Пятачок был совершенно уверен. Его мысли быстро-быстро забегали, и он увидел, как Пух с Гиппопотопом разговаривают друг с другом, и внезапно он подумал (ему даже стало немножко грустно), что было бы лучше, если бы Гиппопотоп разговаривал с ним, Пятачком, а не с Пухом. Он, Пятачок, так любит Пуха, но ведь у него гораздо больше, и с этим не поспоришь, мозгов, чем у Пуха, и конечно же, беседа прошла бы значительно успешнее, если бы разговаривал с Гиппопотопом Пятачок, а не Пух. И как приятно было бы вечером вспоминать про то, как ты днем разговаривал с Гиппопотопом так отважно, будто никакого Гиппопотопа с тобой и рядом не стояло! Сейчас это казалось Пятачку пустяковым делом.
Уж он-то знал, как нужно разговаривать с Гиппопотопами!
ГИППОПОТОП (злорадно: Так, Так!
ПЯТАЧОК (беззаботно): Тра-ля-ля, тра-ля-ля.
ГИППОПОТОП (озадаченно и не так самоуверенно): Так, Так!
ПЯТАЧОК (еще беззаботнее): Трам-пам-пара-па-ра-ра, пара-ра, пара-ра.
ГИППОПОТОП (с так-таканьем, переходящим в кашель): Такх, кх... кх... Ну и что это такое?
ПЯТАЧОК (удивленно): Ба! Кто к нам пришел! Это Ловушка. Сделал ее и сижу вот, жду, когда Гиппопотопы посыпятся.
ГИППОПОТОП (совершенно Сбитый с Толку): Ой. (Пауза) Это правда?
ПЯТАЧОК: Да!
ГИППОПОТОП (нервно): А я... А я думал, что это Ловушка, которую я сделал для Пятачков.
ПЯТАЧОК (удивленно): Да, что вы говорите?
ГИППОПОТОП (оправдываясь): Я... я сделал ее нечаянно.
ПЯТАЧОК: Боюсь, что так. (Вежливо) Весьма сожалею. (Продолжает бурчать).
ГИППОПОТОП: Тогда, тогда... тогда может, я лучше пойду?
ПЯТАЧОК (беззаботно, глядя вверх): Как, вы уже уходите? Я попрошу вас, если где-нибудь встретите Кристофера Робина, передайте ему, пусть зайдет. Он мне нужен.
ГИППОПОТОП (чрезвычайно угодливо): Конечно, конечно, о чем разговор-с. (Убегает).
ПУХ (которого в яме не было, но без которого, как оказалось, не обойтись): Какой ты умный и смелый, Пятачок!
ПЯТАЧОК (скромно, но с достоинством): Забудем об этом, Пух. (При появлении Кристофера Робина Пух рассказывает ему обо всем увиденном).
Пока Пятачок так сладко мечтал, а Пух все никак не мог решить: четырнадцать или все-таки пятнадцать, Поиски Мелкого продолжались по всему Лесу. Настоящее имя Мелкого было Очень Маленькая Букашка, но для краткости все звали его просто Мелким, если вообще с ним разговаривали, что случалось очень редко, разве что кто-нибудь скажет: «Мелкий, ну в самом деле!» Несколько секунд он побыл у Кристофера Робина в гостях, а затем решил поразмяться, и отправился путешествовать вокруг малинового куста. Однако, против ожидания, из путешествия Мелкий не вернулся и с тех пор его никто не видел.
— Наверное, он просто пошел домой, — сказал Кристофер Робин Кролику.
— А он сказал до-свиданья-спасибо-я-прекрасно-про-вел-время-у-вас-в-гостях? — спросил Кролик.
— Нет, он только сказал очень-рад-вас-видеть.
— Та-ак, — сказал Кролик. — Чуть-чуть подумав, он снова спросил: «А он передал письмо, в котором благодарил за любезность и сожалел о том, что дела заставили его покинуть столь гостеприимный дом так внезапно?»
Кристофер Робин в этом сомневался.
— Та-ак, — снова сказал Кролик, и посмотрел со значением. — Это уже серьезно. Он пропал без вести. Нужно не-медленно приступить к Поискам.
Кристофер Робин, который думал о чем-то другом, спросил: «А где Пух?» — но Кролика уже и след простыл.
И Кристофер Робин пошел домой и написал картину, которая называлась «Винни-Пух, бегущий краем Леса в семь часов утра». Потом он вышел из дому и залез на дерево, затем слез с него и стал думать о том, куда же подевался Пух. Ничего не придумав, он отправился в Лес искать медвежонка.
Вскоре он подошел к большой Яме, которую они с Пухом вырыли прошлым летом, когда хотели построить Подземный Ход, а потом передумали. Он посмотрел вниз и увидел... Пух и Пятачок мирно спали, тесно прижавшись друг к другу и улыбаясь во сне.
— Так, так! — громко и неожиданно сказал Кристофер Робин.
Пятачок от неожиданности даже подпрыгнул.
— Это ГиппОпотоп, — заволновался он. — Ну-ка, ну-ка...
И он чуть-чуть побурчал себе под нос так, чтобы ни одного слова нельзя было разобрать, а затем, с восхитительной легкостью, сказал: «Тра-ля-ля, тра-ля-ля», — так, как будто только это его и занимало. Но он не смотрел вверх, потому что увидев Гиппопотопа, уставившегося на тебя сверху, кто угодно забудет, что же нужно говорить в таких случаях.
— Трам-па-пара-пара-ра, пара-ра, пара-ра, — пропел Кристофер Робин голосом Пуха, потому что однажды Пух придумал примерно такую песенку:
Трам-пам-пара-ра,
Пара-ра, пара-ра, пара-ра.
Трам-пам-пара-ра,
Пара-ра, пара-пара-ра!
И когда бы Кристофер Робин не пел ее, он всегда пел голосом Пуха, потому что голос Пуха лучше всего подходил к песенке.
«Ой, что-то он не то говорит, — подумал Пятачок с тревогой. — Он же должен был сказать «ТАК, ТАК» еще раз. Может быть, будет лучше, если я сам ему скажу «ТАК, ТАК».
И он сказал самым свирепым голосом: «ТАК, ТАК».
— Как ты сюда попал, Пятачок? — спросил Кристофер Робин своим обычным голосом.
«Какой ужас! — подумал Пятачок. — Сначала он говорит Пуховым голосом, потом голосом Кристофера Робина. Он это делает для того, чтобы я Вышел из Себя».
И, будучи совершенно Сбитым с Толку, Пятачок быстро-быстро завизжал:
— Это Ловушка для Пухов, я жду, когда упаду в нее. Так, Так, ну и что это такое? И я говорю: «ТАК, ТАК» еще раз...
— Что-то? — спросил Кристофер Робин.
— Ловушка для Тактаков, — неожиданно охрипшим голосом пробормотал Пятачок. — Я только что ее сделал и сижу вот, жду, когда Тактак в нее шлеп-шлеп...
Наверное, Пятачок лопотал бы еще долго, но тут проснулся Пух и решил, что их было шестнадцать. Он вскочил на ноги, потому что у него зачесалось в самом неудобном месте, как раз посередине спины. И как только он повернулся...
— Привет! — радостно закричал Пух.
— Привет, Пух.
Пятачок посмотрел вверх... и тут же опустил голову. Он почувствовал себя таким глупым, ему было так неудобно, что он тут же твердо решил убежать из дома и стать Моряком. Но вдруг он кое-что увидел.
— Пух! Пух! — закричал Пятачок. — У тебя по спине кто-то ползет!
— А я-то думаю, что это у меня там чешется?
— Это Мелкий! — закричал Пятачок.
— Так вот он какой, — сказал Пух.
— Кристофер Робин! Я нашел Мелкого! — закричал Пятачок.
— Это ты молодец, Пятачок, — похвалил поросенка Кристофер Робин.
После этих окрыляющих слов Пятачок снова почувствовал себя счастливым и решил в Моряки пока не ходить.
И когда Кристофер Робин помог им выбраться из Ямы, друзья, взявшись за руки, весело зашагали по Лесу.
А два дня спустя Кролик случайно повстречал Иа-Иа.
— Привет, Иа-Иа, — сказал он. — А что это ты ищешь?
— Мелкого, кого же еще. Ходят тут всякие, ничего не соображают.
— Как, разве я не говорил тебе? — удивился Кролик. — Мелкий уже два дня как нашелся.
Некоторое время Иа-Иа внимательно разглядывал Кролика.
— Ха-ха, — сказал он затем с горечью. — Всенародное ликование и так далее. Не надо извинений. Это как раз то, что должно было случиться.
Комментариев нет:
Отправить комментарий